Запись заседания Правления ЦДА (21.10.2011)

Этуш: Дорогие товарищи! Мы никогда не можем собраться вместе, по три раза мы меняем эту дату встречи, мне кажется, что сегодня мы собрали здесь кворум.
Прошу выбрать председателя и начинать заседание.
Предлагают Золотовицкого И.Я.

Золотовицкий:Я предлагаю подождать Олега Павловича. Он уже едет. Я как председатель предлагаю подождать немножко.

Этуш: Мы ждем уже пятнадцать минут.

Ульянова: У меня есть к вам маленькая просьба. Это от меня открытое письмо, которое конечно с разрешения Владимира Абрамовича, по поводу этой истории в мае месяце с газетой "ДА".

Максакова: А что теперь эта газета называется "НЕТ"?

Ульянова: Я не знаю, как она называется. Я просто от себя подготовила, чтобы вы все- таки дали свою оценку. Я раздам письмо.

Максакова: Мы закончили на том, если мне память не изменяет, что денег нет.

Ульянова: Денег, собственно говоря, и нет. Я хочу, чтобы вы его прочли. На самом деле это чисто нравственно-моральный момент.

Максакова: Но нельзя же путать мораль с финансами.

Ульянова: Там все написано, что 1 700 000 руб. стоила нам эта газета. И у нас не было возможностей.

Золотовицкий: Вот и Олег Павлович!

Этуш: Простите товарищи, давайте начинать. Значит, у нас присутствует кризисный управляющий Наталья Михайловна Капытова. Если позволите, я зачитаю.

Через месяц, как Дом ушёл в отпуск, я получил письмо от Ширвиндта адресованное Жигалкину, а внутри было еще другое письмо, а принёс мне его Аракелов, наш сотрудник. Позвольте зачитать.

"Уважаемый Владимир Абрамович! Мы внимательно изучили Ваше письмо о непростом финансовом положении Дома Актера и также как и Вы обеспокоены создавшейся ситуацией. Полагаем абсолютно верными предпринимаемые Вами шаги обозначенные в письме. Вызывает наше глубокое беспокойство лишь решение о приглашении арбитражного управляющего Капытовой Н.М. для осуществления его программы по улучшению финансового состояния Дома Актера. Мы все усматриваем, что это Ваше действие создает возможность передачи финансово-хозяйственной деятельности ЦДА и его организационной структуры под внешнее управление. Избирая Вас на должность директора ЦДА, Правление наделило именно Вас самыми широкими уставными полномочиями, а Вы делегируете эти полномочия. Правлению интересно, какие мотивы побуждают Вас раздавать свои полномочия посторонним лицам, а не пользоваться ими самостоятельно согласно Уставу. А потому просим Вас приостановить взаимоотношения с Капытовой Н.М. вплоть до очередного заседания Правления" .

Значит, никакой передачи власти не было.

Жигалкин: А какие подписи?

Ширвиндт: Все наши подписи.

Этуш: Пожалуйста...

Ширвиндт: Да мы знаем. Ты говоришь, что это письмо от меня. Это письмо от всего Правления.

Этуш: И от того члена Правления, который два года не приходил, но он тоже знает об основаниях. Значит, о чем я говорю, никакой передачи не было. Если вы хотите выслушать Наталью Михайловну, пожалуйста. Была консультация, а побудительный мотив заключается в том, что в июне месяце мы встали перед фактом, что мы не можем платить зарплату. И для того, чтобы это сделать, нам пришлось уволить 20 человек, перевести в другое состояние, положение и тогда заплатили зарплату.

Вера Ивановна, присутствующая здесь, сказала: Вы директор, делайте, что-нибудь. А, что я мог сделать? Я пригласил аудиторскую комиссию, которая работала и предложила:

Устранение параллельной дирекции Дома;

Обслуживающие Дом вахтеры и уборщицы сокращаются сильно;

Алимар. Бартерные соглашения с ним не восполняют наших затрат. Он должен платить за аренду. Этот вопрос мы урегулировали.

Значит, отдельная дирекция Дома упразднена. Обслуживание Дома вахтерами и уборщицами изменено. С Алимаром принято приемлемое для Дома решение.

Значит, аудит такие недостатки заметил: ставки по ряду некоммерческих организаций театральных - ниже рыночных. Задолженность 2/3 арендаторов составляет 2-3 месяца и штрафные санкции не начисляются. Не соблюдение условий договора аренды со стороны большинства арендаторов.

Анализ показал, что расходы на содержание и уборку здания являются завышенными. Предлагается уменьшения штата или принятие альтернативного варианта, привлечения ЧОП для охраны помещений. Дирекция по управлению зданием переходит в штат Дома. При существующей схеме по сдаче в аренду объекта планируемый дефицит денежных средств составил около 17 миллионов рублей.

Золотовицкий: А что такое параллельная дирекция?

Этуш: Была отдельно созданная дирекция здания в лице Олега Владимировича, который заместитель директора Дома. Туда входили несколько служащих и это была самостоятельная дирекция.

Ульянова: Дочернее предприятие.

Андропов: Не совсем точно... Когда с улицы Горького переехали сюда, в штате Дома Актера было 22 человека. Получив восьмиэтажный дом его надо было содержать. Вот все управление хозяйством Министерства культуры, на котором это держалось, перешло в эту дирекцию. Мы организовали стопроцентно подчиняющуюся Дому Актера дирекцию, не включая её в штат. Это было в 99 году.

Табаков: Это называется дирекция эксплуатации здания.

Андропов: В 2004 году на нас стали нажимать и говорить: " Как так? Такое большое здание в восемь этажей, а дом Актера в таком небольшом количестве". После этого практически всех передали в штат Дома Актера. Оставив чуть-чуть, обозначив, что эта дирекция существует. Чисто номинально, поскольку по деньгам это практически ни чего не давало, ни какой экономии. Но на всякий случай резервный счет (на нас постоянно нападали) Дома Актера и я был заместителем в Доме Актера. Моя суммарная заработная плата как директора здания и зам.директора Дома Актера суммарно была, если бы я только был зам.директора в Доме Актера. Это была чисто техническая конструкция. Сейчас мы посмотрели, что это больше не нужно, мы без сложностей ликвидировали дирекцию здания.

Жигалкин: А состояние Алимара удобное для Дома Актера, это как?

Ульянова: Можно уточнить. Владимир Абрамович? Дело в том, что арендная плата, в последние годы, ресторана составляла значительно ниже рыночных цен, цену озвучивать смешно. Это те деньги, которые они нам платили, а в основной массе своей не платили, а зачисляли во взаимозачет. И у нас вечно копились их долги Дому (по той минимальной цене), а наши фуршеты и банкеты после мероприятий мы им защитывали по нынешним рыночным ценам. Владимир Абрамович провел переговоры с Владимиром Габушевичем с условием, что они должны здесь остаться и это естественно. В результате пришли к взаимовыгодному решению. Схема сложная, все можно объяснить, но в общем и целом вот так.

Этуш: Елена Михайловна, Вам спасибо. Какие еще вопросы?

Жигалкин: С этим все понятно. С аудитом.

Золотовицкий: А остальные с арендой все соблюдают?

Этуш: Дело в том, что не совсем соблюдают.

Золотовицкий: Я бы хотел поподробнее. Мы знаем так, как и мы здесь арендовали и товарищи наши здесь арендовали. Мы хотим понять, на какие деньги живет дом Актера? Почему сокращается, может и правильно сокращается. Они выгоняются на улицу, те, кто сокращен, из-за того, что нечем платить? Почему раньше было чем платить, а теперь нечем? Из-за того, что люди перестали платить зааренду?

Этуш: Из-за того, что неаккуратно платят, из-за того, что напряженно сейчас. из-за того, что не вовремя взимаются штрафные санкции с людей которые неаккуратно платят. Вот все это в комплексе создает такой дефицит.

Ульянова: В основном, что ставки не менялись два года. Непрерывно задолживают и протягивают очень многие.

Добронравов: А вот вопрос, который стоял на прошлом заседании: Отсутствие или присутствие спонсоров. Он как-то решился?

Ульянова: Есть одно небольшое изменение. Мне удалось привлечь компанию продюсера фильма "Мастер и Маргарита". Были проведены с ним переговоры. И удалось привлечь средства на ремонт сцены, замена дорожек занавеса в Большом зале и ремонт
арт-салона. Это если говорить о более- менее крупном. Моментами есть мелкая спонсорская помощь, которую можно даже и не озвучивать. И в общем пока все.

Жигалкин: У меня есть некое обращение. Разрешите зачитать?

Золотовицкий: Да, пожалуйста.

Жигалкин: Уважаемые члены Правления, уважаемый директор! Сегодня нам хотелось бы сфокусировать ваше внимание не на подвидении итогов прошлого сезона. Прошлое уже состоялось. И не настоящем жизни дома. Мы хотели бы поговорить о бедующем фонда под названием Центральный Дом Актера. Все, кто сейчас находятся на этом собрании, желают этому Дому самого лучшего. В этом, нет ни каких сомнений. Но между желанием и конкретными шагами по воплощению этого хочется и чтобы все было хорошо - большая пропасть. Нам кажется, что настало время, чтобы эту пропасть убрать. Мы хотим сформулировать. что же мы хотим для бедующего нашего Дома, каким он должен быть не завтра, послезавтра, а через год, через пять лет, через десять. Вариантов очень много. От милого местечка, в котором можно поностальгировать о том, как раньше было хорошо, такого, где справляются юбилеи. Во многом Дом Актера представляет собой такой клуб. Но и слово о настоящем. Нам, т.к. сейчас я выступаю не только от своего имени, правильным видится несколько иное развитие Дома Актера. Основываясь на традициях выработанных Домом Актера десятилетиями, вспоминая желание Маргариты Александровны на предварительных обсуждениях, на воплощение которых у неё не хватило просто здоровья, превратить Дом в настоящий культурный центр, необходимо сейчас начать конкретные шаги по осуществлению этой задачи. Необходимо перестать наслаждаться домашними радостями, в виде милых вечеров и капустников. Да это неотъемлемая часть жизни дома. Но этого мало. На дворе 2011 год. В Доме, к сожалению, царить атмосфера прошлого века. Молодежь не знает Дома Актера. Просто нет мотива сюда ходить. Нет событий, о которых могли бы говорить в Москве. Как это было всегда. Необходимо создать на Арбате в центре Москвы культурный центр под именем Дома Актера и с современной театрально-художественной жизнью. Сохранять традиции необходимо, вместе с тем необходимы эксперименты , где молодые могут попробовать свои силы. Где мэтры отечественной культуры и не только могут проводить свои мастер классы. Дом куда могли бы прийти все от молодежи до ветеранов. Благотворительная деятельность должна быть одной "из". Современная жизнь диктует свои условия. Необходимо привлечение инвестиций, поиска спонсоров. Без этого Дом не поднять. Но деньги тоже государство не даст под копеечные проекты и идеи. Но под создание нового культурного центра может даст, а может не даст. В любом случае под лежачий камень вода не течет. Надо начать преобразования иначе все зарастет ряской. Я обращаюсь от имени своих товарищей и от своего имени и хочу открыть дискуссию о революционном преобразовании Дома. На мой взгляд, все аудиторские проверки с попытками увеличить фонд заработной платы путем перераспределения внутренних ресурсов, увольнения людей и, как сказал Владимир Абрамович, перевод их в некое другое состояние, как я понимаю состояние безработное, увеличение аренды внутри каких-то отдельных арендаторов, сдача каким- то новым, не изменит ничего. Это все равно капание внутри организма, где идет какой-то процесс. Отрезали от почек, пришили печень и так далее. Необходимо, мне так кажется, более революционное вмешательство. Сегодня нужно думать не о том, как завтра выплатить зарплату, а о том, что будет с этим Домом через несколько лет. Сегодня я точно могу вам сказать, что люди молодого поколения год или два в этот Дом не ходят. Двадцать лет назад мы пришли сюда большой компанией. Кто-то ушел, кто-то остался. Я помню, что жизнь здесь для молодых артистов всегда была такой удивительной штукой, куда хотелось попасть. Сегодня, мне кажется в Москве огромное количество предложений. Мне кажется, что Дом Актера может стать одним из лучших предложений. Здесь должны проходить фестивали, новаторские, революционные. Сюда должны приезжать деятели искусства, здесь могут проводиться вернисажи, все что угодно. Площади огромные позволяют все это. Но почему-то это не происходит. Давайте разберемся в причинах почему. И потом, что можно сделать для того, чтобы это происходило. Все спасибо.

Золотовицкий: Можно говорить об этом долго. Вам не кажется, что мы топчемся абсолютно на месте? Другое время, другая формация... Нам надо заменить интернет. У меня взрослая дочь, которой 23 года, студентка театрального института. Может они и слышали, может они и ходят когда-нибудь в Дом Актера, но площадки для того, чтобы они что-нибудь экспериментировали... Другого качества должна здесь быть организация. Не качества отмечать здесь дни рождения, юбилеи... Это, безусловно. Другого творческого качества. И в этом смысле можно долго критиковать Льва, но там происходит всякие фестивали, начиная со студенческих и заканчивая бывших дипломных работ московских театральных институтов. Блестяще оборудованный театральный зал. Жить только тем, что отчитываться за вечера памяти талантливейших людей, наших друзей живущих и ушедших, мне кажется, что это расточительство. И чем дальше, тем больше. Сначала зарплаты, потом Дом у нас заберут, арестуют. Скажут, идите там, в сарайчик отмечайте свои юбилеи. Мне кажется надо выработать новую позицию, под это сделать новый устав, под это взять современных менеджеров, которые могут сделать бизнес- центр, что вполне возможно на примере многих театров. Искать спонсоров. И не ориентироваться на рога и копыта и сдавать им помещения. Должны быть люди заинтересованные и творческие, безусловно. Невозможно, чтобы вы все время отчитывались:"А, вот у нас прошло 26 вечеров". Мы все это знаем. Мы сами ведем эти вечера. Это все уже вчерашний день. Вечера останутся, они ни куда не денутся, но это не должно быть целью. Очень много у нас интересного твориться. Чеховский фестиваль. К этому имеет отношение Дом Актера? Нет! Идет фестиваль НЕТ, а он имеет отношение к Дому Актера? А Почему? Да, была Маргарита Александровна, но все поменялось, в одночасье меняется.

Мне кажется, абсолютно правильную тему Саша начинает. Мы начинаем с разбора каких-то дрязг. Конечно, людям нечем платить. Но должно быть вливание молодой крови. А то есть такое ощущение, что мы сидим здесь чуть обиженные друг на друга. Мы разбираем только, как нам выжить. А это не правильно. Мы найдем, где отпраздновать юбилей. Мы попросим театры. Молодые должны знать, что они могут сюда прийти, у них может быть здесь расписание. В конце концов, устраивать фестиваль "Дом Актера". Не юбилей, а фестиваль театральный! Может быть, об этом сейчас поговорить? И это очень серьезный разговор. Кто вам это письмо передал, все знают. Все знают, что здесь творится. И знают, какие тут проблемы. Здесь столько уже глаз и мы знаем, что это за глаза. Отнимут и будут правы. Потому, что у нас денег не платят, сокращают.

Этуш: Это очень тенденциозная речь.

Золотовицкий: Безусловно. Я не отказываюсь от этого.

Этуш: Не имеющая достаточно оснований.

Золотовицкий: Может быть...но обратно собираться... Слава богу у нас здесь кворум. Опять обсуждать, как нам свести концы с концами?

Этуш: Минуточку, Вы не уловили.

Золотовицкий: Мы сейчас начнем снова в тональности кто прав, а кто виноват.

Этуш: А Вы хотите, чтобы только Вы были правы?

Золотовицкий: Нет. Я подхватываю дискуссию. Которая должна сейчас здесь быть, а не отчет о проделанной работе. Мы знаем чем он закончится. Что все хорошо, а мне не все хорошо. И атмосфера здесь нехорошая. И с людьми разговаривают здесь нехорошо. А от этого у нас и токая тональность. На другой уровень переведем все существование этого дома.

Этуш: Простите, а кто это нехорошо разговаривает?

Золотовицкий: Руководство с сотрудниками.

Этуш: Вы хотите сказать, что это я? Скажите! Ведь нельзя вот так огульно говорить.

Золотовицкий: Мы не будем сейчас персонифицировать, кто кому нагрубил.

Ульянова: Вы имеете ввиду ту историю с Люсей...

Золотовицкий: И с Люсей и ... Я еще раз хочу сказать, что я не хотел про это, я хочу совсем про другое.

Тобаков: Сколько времени тому назад умерла Маргоша?

Золотовицкий: Два года будет.

Максакова: Три будет.

Табаков: Извините, я постараюсь на уровне своей компетентности. Когда, царствие небесное ему, Олег Николаевич Ефремов умер, то театр существовал в определенном трудном организационно-финансовом положении. Зал был 41 %, максимальная заработная плата была до 7900 руб. Прошло два года. И ситуация довольно серьезно поменялась. Я уже не говорю под день сегодняшний. Значит достаточно времени прошло, как мне кажется, жизни без Маргариты Александровны для того, чтобы изменить ход событий. Не меняется... Не хочу ни как квалифицировать, не хочу ни на кого вешать. Но как говорят, так больше не будет. Если мы уже собрались, если мы хотим смотреть в глаза людям, которые нам доверили вот это долженствование. Так нельзя. Это означает, что руководство этого дома должно уйти и вместо этого должно прийти новое руководство, которое попытается в следующие два года резко изменить ситуацию. Во и всё, это я так сказать на основе своего маленького организационного опыта. Третьего не дано.

Васильев: Все правда, о чем здесь сказали. И про атмосферу, которая здесь. Мы же знаем. Нам про все по это сообщается. И советуются люди, которые понимают, болеют за этот Дом. Мне тоже кажется, что должна быть энергия сегодняшнего дня. Потому что такое богатство, за которое мы все с вами боролись, его так сказать упустить, а это может быть в сегодняшней ситуации. Поэтому я поддерживаю.

Золотовицкий: Я еще раз подчеркиваю- дело не в комфликтах. А дело в том, что ситуация ухудшается. Значит, мы должны это поменять. Вы говорите с финансами плохо, спонсоров не найти, помещения не сдать. Творческая жизнь, не вечера, а творческая - минимальна.

Этуш: А что Вы считаете творческой жизнью?

Золотовицкий: Творческая жизнь? Дом Актера открыл режиссера Сидорова! Есть такой? В Доме Актера происходит такое, что вы никогда такого не видели... Я могу сказать - это было здесь. Не удачные, удачные спектакли.

Этуш: Уважаемые товарищи! Вы никак не можете оценить по существу. Да много недостатков, они есть, но эти недостатки не точно внутри дома, эти недостатки которые существуют вообще на улице. Другая обстановка, другая ситуация. По памятному мне заседанию Правления, когда вы все говорили о концепции, ни один из вас, говоривший о концепции, не видел ни одного вечера. Говорили на основании слухов, которые до вас доходят. Сейчас это тоже слухи.

Золотовицкий: Ну мы же не говорим, что вечера плохие. Дом актера не должен быть для вечеров. Тут должна идти творческая работа. Современный культурный центр. Вечера они останутся.

Жигалкин: Мне кажется надо прекратить говорить, как было хорошо.

Этуш: Вы хотите, чтобы это был бы совсем другой Дом?

Золотовицкий: Другой!

Жигалкин: Для актеров, которые могли бы вести здесь насыщенную творческую жизнь.

Этуш: Но Вы, по моему, это делаете.

Жигалкин: Я один из тех, кто здесь вырос. Я фанат этого Дома. Фанат того, что делала Маргоша.

Ульянова: Саша, а что мешает с Вашей точки зрения?

Золотовицкий: Мешает то, что не способствует ничего этому. Нет возможности здесь. Атмосфера мешает. Все взаимосвязано. Если у вас не хватает дома денег, у вас атмосфера в доме плохая. Ну и здесь плохо.

Ширвиндт: Я как и Саша, только в два раза больше, чем он прожил в этом Доме. И, конечно, вот так сидеть здесь... Нехороший итог мой пребывания в Доме Актера с 56 года. Мы сейчас будем говорить, Володя будет на нас кричать... Это бессмысленно. Я сегодня говорю: Кадыров и Басков - срез российского существования. Кадыров начальник страны, все боятся его. Поэтому, что надо делать? Олег Павлович прав. Нужно в этом доме создать, как у Кадырова совет старейшин в папахах около мечети во главе с Владимиром Абрамовичем. Мы втроем, впятером, десятером рядом посидим. Среднее поколение уже должно брать правление в свои руки этот Дом. Это не просто так делается. Нужна программа, ночи, муки, крики, водка, танцы, то, что когда-то было в 64 году, а не отчеты, аудиты. В чем здесь наше клубное существование? Поэтому я думаю, что нужно деференцироваться, и просто молодым помогать.

Этуш: Значит, уважаемые граждане, если вы не будете меня перебивать, я хочу вот, что сказать. Вот Александр Анатольевич, он самый старший по пребыванию в Доме, но я старше его. Я вырос в этом Доме, я дружил с Александром Васильевичем, очень хорошо понимал, что он делает. Бывал в доме очень часто. Был другой принцип. Там старые артисты, пожилые люди бегали, завоевывали стульчик, в салочки играли. Находили удовольствие, потому что другая атмосфера была. Потому что это доставляло им удовольствие. Здесь этого сейчас сделать нельзя. Ушёл этот пласт культуры. Да сейчас понижен уровень интереса. Но вы не учли, ту историю, которая у нас произошла. Когда нужно было уволить часть людей, чтобы платить зарплату. Аудит подсказал, какие меры надо принять. Я ведь отказывался быть директором. И Александр Анатольевич меня надул. Он сказал Александре Юрьевне, что она главная.

Ширвиндт: Кого я надул? Попытка этого тандема...Дружественно-родственного-настальгически-векового... Не получилось.

Этуш: Не получилось по тому, что она считала, что она главная. я считал, что я главный. Ну, что мы будем продолжать об этом.

Я отказываюсь.

Золотовицкий: Может быть мы все таки всех выслушаем.

Табаков: Давайте услышим мнение всех тут.

Васильева: Мне жалко, что у нас уже какое заседание проходит не в дружеском ключе. Есть какое-то ощущение, что есть руководство и есть мы, которые привыкли, может быть... Тут не должно быть обид. Мы не должны говорить что, кто-то виноват. Мы все в тяжелом положении. Действительно, наверное, Дом старомоден. Лично мне - это дорого. И сказать, что я хочу чего-то другого я не могу. Но я понимаю, что мы не стали центром культурной Москвы. Наверное, событий очень много и, наверное, нужны те молодые мозги, дерзкие, которые найдутся, а может быть и не найдутся. Один раз Александр Анатольевич говорит:"У нас есть сцена. Давайте, делайте:" Я не вижу, чтобы кто-то чего-то делал. А он говорит, делайте. Так что это не все так просто. Когда мы думаем, что мы завоюем Москву, какими-то невероятно интересными событиями – может быть их и не будет. Для этого нужно предпринимать что-то. Или руководитель действительно должен быть молодой и дерзкий. Я не знаю. Который скажет, я здесь сделаю. Когда человек верит он и делает. А мы старались продлить наше вечное такое существование. И даже может быть страшно если придет только молодежь. Будет говорить надо так и эдак. Может быть, я это все и возненавижу. Но все же я понимаю, что что-то и обязательно дружеское. Наше Правление деловой стороной Дома никогда не занимались. Мы как-то не дружно живем. Мы приходим. Вы отчитываетесь- все в порядке. Мы молча просидим. Все в порядке. Как сделать лучше это к молодым. И никто из старейших не будет говорить - это не надо. Но может быть, это получается даже хуже и так может быть. Я бы хотела, чтобы вы, сидя вот так, перед такой проблемой вместе решали без ощущения вы виноваты или вы виноваты. Жизнь нас вынуждает что-то сделать. Не только материально укрепиться, действительно занять то положение которое было когда-то, а как сделать не знаю. Для этого нужны молодые мозги.

Табаков: Мы не собираемся сейчас говорить о том, как сделать. Два года тому назад ушла из жизни Маргарита Александровна, при которой дом существовал вот так, как он существует. За эти два года Дом утратил позиции, которые он занимал. Вот этого не должно быть дальше. Во всяком деле заключается контракт на срок и если очевидно, что не волокёт человек не надо ждать... Ни каких тут ни тайн нету Мадридского двора, ни против кого я не дружу из присутствующих здесь.

Золотовицкий: Марк Анатольевич.

Захаров: Мы находимся в таком пространстве, когда все забалтывается. Забалтываются выборы. Забалтываются культурные процессы. Все можно заболтать и пока человек говорит с ним можно согласиться. Я бы не хотел, чтобы после меня в Ленком пришел мой ровесник. Я бы хотел, чтобы туда пришел человек, который вызывал бы у меня какого-то ошаления, как стихи Хлебникова. Прочитав их, я не смог пойти на вечер Вознесенского. Я за простое, резкое решение вопроса.

Золотовицкий: Юлия Константиновна.

Борисова: Вот дело в том, что я тоже не знаю, что делать. Я с тобой совершенно согласна, что то поколение которое в салочки играло и они получали от этого удовольствие ушло. Появился другой слой. Но правление всегда поддерживало худружеские вещи. Должна быть молодежь, непременно должна быть, чтобы жил Дом Актера. Хотеть должна сюда прийти не в смысле денежек, а в смысле оживления художественной жизни. Вот так это сделать предложено сейчас. Так надо сделать. Это делать нужно безусловно, но я не знаю как.

Золотовицкий: Людмила Васильевна.

Максакова: Я вот смотрела последний спектакль Ивановский, вместе с Владимиром Абрамовичем. И каждый высказался. Самое главное, что в этом спектакле присутствует заразительность, азарт, смелость и притягательность. В чем она? Она заключается в молодости. Молодость всегда права. Хотите вы этого или не хотите. Да много опыта у людей, да устали. Но почему мы не хотим доверить молодым? Ведь на каждом курсе выпускном есть лидеры. Которые и пишущие, и знающие, и не такие глупые, а есть очень интересные ребята и существуют во всех студиях, которые готовы крутить вокруг себя вот эту молодую энергию. Нет разночтений или противоречий. Вы говорите о финансовой стороне дела. Видимо она трудная и тяжелая, но это само собой. Но все говорят: "Давайте откроем двери, окна и пустим сюда бесшабашную молодежь". Все были молодыми. И Марк Анатольевич, который хотел доказать что-то Плучеку. Лелик со своей Табакеркой сколько мучился, прошел сколько инстанций. Но он был полон желания. Он знал, чего он хочет. И такие люди наверняка есть. Речь идет только об этом, чтобы впустить вот этих лидеров. Молодых, которые уже сами ставят спектакли. Пусть они пробуют на этих сценах. вся фестивальная жизнь проходит как-то по касательной, она не затрагивает дом, который называется Дом Актера, а не Дом Железнодорожника. Имеется ввиду творческое бурление, которое может возникнуть только из юных тел, простите, и из юных сердец. Все эти желающие попробовать свои силы, к стати, почему бы не позвать сюда таких. Пускай они сыграют свой спектакль здесь. Может это дико интересно. Мы же не видели. А пока вся эта могучая жизнь идет стороной, что кажется не правильно.

Добронравов: Я последний скажу. Я коротко. На сегодняшний день просто выжить для Дома Актера не путь. Время, молодые умы, молодые бизнесмены. Я хочу сказать если мы не успеем воспитать в Доме Актера новое поколение нас время съест, абсолютно точно. Я не считаю себя молодым поколением. Есть моложе, наглее, умнее, которые живут со временем. Менять здесь надо все кардинально. Я уже среднее поколение, но я уже не догоняю своих детей по той скорости мышления, дерзости которой они живут. Поэтому абсолютно согласен, что нужно давать больше возможностей молодым.

Золотовицкий: А винзавод? Там выставки, там что-то невероятное, там зрители спят в мешках, новое искусство непонятное нам абсолютно, взрыв, бомба. Платно все, коммерчески. Они находят спонсоров. Если интересно, богатые дают деньги.

Этуш: Вы закончили? Вот вопрос о вечерах: Элина Быстрицкая, Добронравов и Пахмутова, Борис Щербаков, памяти Лиепы, Марина Кондратьева, 100-лет со дня рождения Покровского, Сатирикон, вечер Александра Михайлова, вечер памяти Ахмадулиной - это на большой сцене, а малых залах: памяти Катина-Ярцева, Шапошникова. Скажите пожалуйста названия сильно отличаются от тех, что были при Маргарите Александровне?

Табаков: Это называется поминальный список. Это что-то с моргом связанное, а должно быть что-то другое. Это имеет право быть, как часть. Речь- то о другом, что обновление дела начинается не с назначений и перемещений, а обновлений. Дело начинается с того вечера ли, спектакля ли, затеи ли на которые хотят попасть все. Вот с этого начинается обновление. Вот и все.

Золотовицкий: Вы говорите, что это не отличается, а мы хотим, чтобы отличалось.

И большинству так хочется. Не правильно иметь только вечера в Доме Актера, особенно поминальные вечера.

Этуш: Начиная с Эскина и при Маргарите, вот такие были вечера.

Табаков: Я думаю, что не грех в 21 веке поправить даже Маргариту.

Этуш: Это конечно, но пойдите поправите. Пойдите, заманите.

Золотовицкий: А кто говорит, что это просто? Это не просто. Поэтому и меняются директора, художественные руководители.

Этуш: Значит, вы меня не испугаете. Я лично ничего другого сделать не могу. Если придут люди, которые согласятся под моим руководством работать в этом направлении и если я найду контакт... а если..., то извините.

Захаров: Есть еще одна подлая вещь. Время меняется. Если сейчас открыть двери и сказать:"Ну, приходите к нам. Сделайте, что-нибудь интересное". Может ни кто не прийти. Я был на Страстном. Поймал человека там, который стал моим сопостановщиком. Нужен человек, который сформулирует, что есть клубная жизнь в Москве в ближайшие годы. Как она изменится, в какую сторону. ставить вопрос надо так: что такое клубная жизнь в современных условиях, в социальных, политических и культурных.

Золотовицкий: Клубная жизнь должна быть тоже частью жизни Дома Актера. А большей частью творческая жизнь. А просто поминальные вечера- это смерти подобно. Вот так же вспомнят и помянут Дом Актера.

Жигалкин: А клубный вечер Люси. Который собрал и Аллу Борисовну, которая не прейдет абы куда. И Ваню Урганта. Пришли и депутаты и первокурсники. Вот это часть клубной жизни.

Золотовицкий: ни кто не говорит, что здесь не работают. Но мне кажется, что не получается. И причин этому много. И деньги, и отношение. Все взаимосвязано.

Добронравов: Во все времена говорили: ах как сложно. А в 90 -тые года,как было сложно? Девальвации, дефолты. Надо самим себе признаться все не так, как должно быть.

Золотовицкий: Все высказались. Надо прийти к какому-то общему знаменателю. Надо что-то решить, а то мы потом будем искать друг друга снова, извинятся друг перед другом. Это всегда больно. Другого выхода все равно нет.

Табаков: Если не секрет, какова цифра дефицита из-за которой были уволины 20 человек? Можно ее озвучить?

Якупова: У нас возникли временные трудности. Рабочее состояние было. Это нужно было решить своими силами. На тот момент у нас дефицит был достаточно большой 5 миллионов. Я хочу сказать, что у нас так сложились обстоятельства, что арендаторы во - первых некоторые съехали, ну кризис не всех коснулся сразу и у нас должников много появилось. Мы несвоевременно стали платить зарплату. И естественно обратилась к руководству, что нужно какие-то меры принять. И план этих мероприятий был моим. Просто нужно было воплотить в жизнь. И немного сокращения нужно было внести в наше штатное расписание потому, что кое-какие должности из хозяйственного отдела (вахтеров 9 и 11 уборщиц) без которых мы обходимся. За лето у нас положение стабилизировалось. У нас уменьшилась задолженность наших арендаторов. Всегда какая-то площадь будет пустовать - это текущий момент. Тяжело сдать крупный отсек под 100 кв. метров. Маленькие уходят моментально. Я бы не сказала, что у нас цены очень низкие. Вопрос с Алимаром, он у навсегда был на особом положении. 50 % времени, когда они могут сдать свои помещения, они обслуживают наши мероприятия.

Табаков: Последний вопрос. Бюджет годовой и предполагаемый дефицит этого года какой?

Якупова: Четвертый квартал этого года я могу сказать. Мы планируем получить порядка двадцати миллионов и после расходов на налогообложение и коммунальные услуги на творческую деятельность у нас планируется (октябрь, ноябрь. декабрь) 5 600 000 рублей.

Табаков: Я спрашивал о другом. Бюджет на 2011 год.

Якупова: 72 миллиона примерно.

Табаков: Этот бюджет дефицитный или профицитный?

Якупова: На сегодняшний день - профицитный.

Например, Краснов попал в историю. Он был нам должен 1 200 000 рублей, на сегодняшний день должен только 300 000 рублей.

Добронравов: Если на сегодняшний день уволили двадцать человек и Дом Актера остался чистым, то это только по тому, что суда ни кто не ходит. Не кому пачкать.

Золотовицкий: Нам надо как-то все суммировать и сформулировать наше предложение. Так как у нас по уставу правление назначает дирекцию и правлением это было сделано два года назад. нам пора проголосовать за то, что считает ли правление двухгодичную работу удовлетворительной. Считает, то на этом и закончить. Если считает не удовлетворительной, тогда мы должны сформулировать следующий вопрос. Как нам собраться и выбрать кандидатов на следующую дирекцию. Если мне Владимир Абрамович доверяет, то я ставлю этот вопрос на голосование.

Кто считает удовлетворительной работу дирекции Дома Актера? - нет

Кто считает не удовлетворительной работу дирекции Дома Актера? -

Кто воздержался? - 3

Борисова: Я не понимаю как будет звучать следующий вопрос?

Золотовицкий: Как нам избрать новую дирекцию Дома Актера.

Васильева: Я считаю, что первый вопрос не правильным. То что было возможно сделать в тех руслах, которые были, было сделано. Работа продолжалась такой, какой она приблизительно была всегда. Время диктует нам что-то другое, согласна. Ведь это же не справедливо.

Табаков: Зритель голосует ногами. Зритель меньше ходит. Это и есть неудовлетворительно для сегодняшнего дня. И обиды ни какой нет.

Васильева: Дело не в обиде. Мне кажется, все, что было сделано, было сделано не хуже, чем раньше. Сказать, что это все было неправильно, лично я не могу.

Табаков: Давайте еще раз голосовать.

Золотовицкий: Полувопрос поставить не возможно. Или довольны, или не довольны, или воздержались.

Васильева: Если бы меня сделали этим руководителем. Я бы старалась, как могла. Поэтому нужно найти возможность, если руководство согласно с нашими оценками. Но сказать о них плохо я не могу.

Золотовицкий:

Кто считает удовлетворительной работу дирекции Дома Актера? - нет

Кто считает не удовлетворительной работу дирекции Дома Актера? - 7

Кто воздержался? - 3

Теперь следующий вопрос. Если работа дирекции признана неудовлетворительной, кто мне напомнить, что делает Правление? В течении какого времени мы должны рекомендовать новую дирекцию?

Табаков: Может это и не прописано в уставе.

Максакова: Это не могло быть прописано, устав писался при Маргарите Александровне.

Золотовицкий: Но назначали же. А если неудовлетворительная оценка? Снимать нет прав у Правления?

Этуш: Уважаемые товарищи. Я инвалид Отечественной войны взял на себя по рекомендации Маргариты Александровны, которая понимала кого она хочет видеть приемником, взял вот это руководство этим Домом. Вы очень тенденциозно выступали здесь. Это я чувствовал с самого начала. Особенно Табаков. Я складываю с себя эти полномочия. Я не знаю, кому надо подавать заявление. Я свои обязанности закончил. Спасибо.

Этуш покидает заседание.

Табаков: Есть ли еще инвалиды Великой Отечественной войны здесь?

Максакова: Нет, есть просто инвалиды.

Табаков: Значит нужно назвать вещи своими именами. Два года шел развал. Бесхребетность наша, в общем-то. Извините так нехорошо. Бойся равнодушных, да на земле творится мерзость, которая творится и ни как это по другому не называется. Не два года робкого старательного повторения пройденного и это и есть провал. И не как по другому.

Васильева: Тогда мы в своё время должны были бить в колокола.

Золотовицкий: Мы и тогда говорили этими же словами, что и сегодня.

Табаков: Может и нехорошее слово, но жалея, уважая седины, завязывали в узел.

Васильева: Да многое нам предстоит дальше потому, что пока мы не находим такого энтузиаста, который отдал бы коллосальное своё время, энергию и талант на работу в этих условиях. И одно из качеств, которое мы ценили, я не говорю о чисто человеческих, что хорошее, то хорошее. Человек, который ценится во всяких инстанциях - это тоже не появится.

Золотовицкий: Это же Правление назначает, это же лучший цвет и вот, вот.

Табаков: Я хочу сказать, что работа этого энтузиаста денежно компенсировалась. Даже злобный Табаков не захотел спросить, а как? Но если эта работа денежно оплачиваема, она должна делаться. Вот когда сваливался художественный театр. Я требую. чтоб эта сцена шла. И делал паузу. Когда-то. Вот. примерно, этот эпизод, Верочка. Ну поверь, что

Васильева: Я не могу сказать, что это было плохо. Ну, да , действительно, человек старался.

Ульянова: Извините бога ради, Олег Павлович! Такое ощущение после того, как Владимир Абрамович сложил с себя полномочия, мы, как члены дирекции должны покинуть это собрание. чтобы в другой обстановке обсудить дальнейшие телодвижения.

Спасибо. чтобы мы не уходили вот так по- английски. Вот так вот выскочили. Наверно по логике событий мы должны покинуть...

Приглашенные, уходят.

Золотовицкий: Давайте обсудим, просто обсудим. Маша Миронова. Занимается фондом. Мне кажется. что мы бы могли бы предложить ей познакомится с ситуацией. Маша вхожа в театральные круги. Вы все её хорошо знаете. Мы ей поможем, чем сможем. Может быть какую-то атаку мозговую. Пригласить каких-то людей. Но мне кажется, что Маша хорошая кандидатура. И её фамилия тогда возникала, тогда было довольно неловко перед Владимиром Абрамовичем. Сегодня, по поводу устава мы не знаем: Елена Михайловна Ульянова- она в нашей компетенции? Олег Павлович, это Вы человек знакомый с этими отдело - кадровскими делами.

Табаков: После Владимира Абрамовича в нашей компетенции всё.

Захаров: Я помню у Арканова и Горина: "Да наш оркестр играет очень плохо, но это не их вина. Это их беда."

Табаков: Это было ясно и год тому назад.

Максакова: Ну, ясно. Но было неловко.

Золотовицкий: Конечно, неловко и сегодня.

Табаков: Товарищи коллеги если по делу говорить, по уму надо как советовал Владимир Владимирович, не подполковник Путин, а Маяковский: "Америку закрыть. Почистить и открыть заново".

Золотовицкий: А по другому никак.

Захаров: Это вопрос серьезный.

Золотовицкий: Вопрос. Вот сейчас мы уволили...

Табаков: Стоп, стоп. Есть вот эта женщина нанятая по аудиту, она как говорится менеджер этого дела. На какой срок простерается её контракт? И вот за то время пока этот срок у нас есть мы будем вести мозговые атаки, кадровые предложения...

Васильев: На это время надо дать полномочия печати и власти главному бухгалтеру.

Золотовицкий: Ничего не должно остановится, разрушится за тот период, пока кто-то будет входить в курс дела. Можно попросить Веру Ивановну...

Табаков: Надо было ту позвать, которая Наталья Михайловна.

Жигалкин: Она приглашённый Леной Ульяновой человек. Со стороны.

Золотовицкий: Пригласите Веру Ивановну.

Добронравов: Чтобы не произошёл взрыв и хаос, это нужно сделать из практических соображений.

Табаков: Передать бразды Правления триумвирату из членов Правления.

Ширвиндт: Наконец отцы свалили на себя огромную ответственность. Если мы теперь сбежим, и будем перезваниваться раз в два месяца... Я предлагаю Машу.

Золотовицкий: Безусловно.

Ширвиндт: Я предлагаю сделать временное переходящее правительство в лице Жигалкина и Золотовицкого. Прямо вот счас.

Золотовицкий: Надо три человека. Олег Павлович.

Ширвиндт: Вы ни куда не деваетесь, Олег Павлович. С правом вета.

Эти уйдут сейчас на улицу. И здесь будут испуганная Черновская и другие. Это ответственный момент. Согласны.

Табаков: Согласен.

Ширвиндт: Сейчас на Правлении, после того как мы вынесли этот вердикт, должны сейчас записать, что мы во время безвременья, даем право, пока у нас нет точной кандидатуры, выбрать из себя членов Правления, которые будут ВрИО руководить процессом. Давайте поставим на голосование моё предложение.

Якупова: Правление высший руководящий орган Фонда. Оно имеет право на всё.

Золотовицкий: Простите, Вера Ивановна, право подписи у Вас как у главного бухгалтера есть?

Якупова: У меня вторая подпись.

Золотовицкий: Сколько человек на сегодняшний день получает здесь зарплату?

Якупова: 114 человек.

Золотовицкий: Ответе мне пожалуйста. В Связи с тем, что здесь сейчас произошло, мы можем быть уверены, что зарплаты будут выплачиваться?

Якупова: Зарплата будет выплачиваться.

Золотовицкий: До какого числа она может выплачиваться?

Якупова: До конца года - гарантированно.

Золотовицкий: До января месяца?

Табаков: Я задам бестактный вопрос. Даже Владимир Абрамович распознал во мне основного говнюка. Каково было денежное вознаграждение Владимира Абрамовича?

Якупова: 50 тысяч.

Табаков: Это не сообразно ни с чем.

Ширвиндт: Олег Павлович, давайте проголосуем.

Золотовицкий: Давайте поговорим по Машу. Она в курсе того, что тут может произойти. Она, как умная женщина, сказала, что ей нужно понять, что здесь происходит.

Ширвиндт: Я ввожу свое предложение в президиум Правления, что Правление проголосовало за неудовлетворительную работу Дома Актера и заявление директора.

Жигалкин: Самоотвод.

Ширвиндт: На время поиска кандидатур, выделить из членов Правления артистов Жигалкина и Золотовицкого, как временно исполняющих обязанности директоров с правом подписи.

Табаков: Не обязательно. Мне кажется ты не прав. У нас есть на это время официальный человек.

Якупова: У меня вторая подпись.

Табаков: Вы же подписываете бумаги? И они исполняются?

Золотовицкий: Подождите. Услышите нас, пожалуйста, с Сашей. Я понимаю, что у нашего руководителя театра много дел, но вы обязательно, один из трех, должны быть с нами. Иначе опять начнется раскордаж.

Васильева: Я предлагаю Люду Максакову.

Табаков: Вера Ивановна по должности своей и по уставу этого предприятия, в отсутствии назначенного директора имеет право подписывать денежные и прочие документы.

Якупова: Я дополню. У нас первая подпить и вторая подпись. Первая директор. Еще имеет право подписи Данилов.

Табаков: Это очень важно. Я почему-то Данилову не доверяю.

Якупова: Я просто вам говорю, что может быть две первых подписи быть, две вторых.

Золотовицкий: Олег Павлович, Вы опытный человек в плане организационном. Поэтому я бы добавил к этим фамилиям, фамилию Табакова, т.к. человек знает, как это все расставить. Это все до назначения Маши или Васи. Вы не будете этим заниматься.

Табаков: Я человек обязательный, театральный. Я не дотяну.

Золотовицкий: Прав Александр Анатольевич. Мы сейчас не разойдемся, пока не назначим время, когда состоится разговор с Машей или с каким-то другим кандидатом.

Это надо сделать в понедельник или во вторник.

Ширвиндт: Правление предлагает нашим ВрИО провести переговоры с кандидатами.

Табаков: Очень хорошо, что мы выбрали этих до 50-ти лет, если бы здесь был бы ещё один человек 30-тилетний, то было бы совсем хорошо.

Золотовицкий: Здесь работают сто человек. Мы не можем сейчас раз и разойтись. Мы должны понять, что мы во вторник собираемся и будем людям, что-то говорить.

Табаков: Ничего говорить во вторник не надо. Неужели вы думаете, как мои погодки и даже старше, что будет повод сказать даже по поводу Маши? У Маши полный порядок. Я ей богу не могу дать гарантий в остальном.

Ширвиндт: Придеться по вашему звонку, через две недели, собрать этот состав...

Золотовицкий: Мне кажется две недели это долго.

Добронравов: Маша сказала, что ей чтобы понять хватит нескольких дней.

Золотовицкий: Маша сказала, что я человек театральный и если я за что-то берусь, то довожу это до конца. Мне надо понять насколько это прекрасно или понять на сколько это ужасно.

Смотрите. Какой-то план на этот месяц в этом доме есть. Нравится он вам или ненравится.

Якупова: У нас есть до конца сезона.

Золотовицкий: Вот. Не надо ничего ломать.

Захаров: Когда открытие?

Якупова: 26 числа.

Золотовицкий: Можем перенести его.

Ширвиндт: Не-не-не. Иванов там все это делает.

Якупова: Его же кто-то должен открыть.

Максакова: Володька и откроет.

Золотовицкий: Нет, с ним все время атмосфера вражды и непонимания.

Максакова:У меня единственный вопрос. Вот смотри, раньше вы говорили Маша согласна, теперь у меня такие же сомнения, как и у Олега Павловича.

Золотовицкий: Маша согласна войти в курс дела.

Максакова: А в чем она себя так проявила?

Ширвиндт: Мы сейчас не обсуждаем кандидатуры. Через две с половиной недели Игорь с Сашей нас собирают и говорят Васькин, Кузькин.

Максакова: Ну та же Чулпан Хаматова, она одна собрала этот фонд,она им занимается. У Маши не такой фонд совсем.

Ширвиндт: Мы не обсуждаем сейчас кандидатуры. Да мы должны за это отвечать. Ни какой здесь не может быть лёгкости.

Золотовицкий: Меня волнуют люди, которые там. Что там сейчас происходит? Там катастрофа. Надо понять: они работали и работать будут. Правильно?

Ширвиндт: Здесь в Доме настроения есть определенные. Вот скажи нам, мы поступили правильно?

Якупова: Вот знаете, я скажу откровенно. Владимир Абрамович для Дома как крыша, но многие вопросы, которые решать должен директор, все таки директор должен понимать эти вопросы. Иногда есть вопрос, который решается только директором и главным бухгалтером. И никому и никуда это не выносится. В начале у нас был тандем. Я старалась, как могла Владимиру Абрамовичу помогать. Но потом, когда появилась Елена Михайловна... считаю, что да.

Добронравов: Когда Маргарита Александровна, царствие ей небесное, ситуация была такая же. Но Дом Актера работал. Не было ничего, а все работало.

Ширвиндт: Правление приняло решение. Большой коллектив, еще масса кликуш и так далее. Немножко утихомирятся и будут, что-то спрашивать. Отвечать. Правление работает. Вас соберут через две недели.

Золотовицкий: Еще раз сформулировать надо. У нас Елена Михайловна, как заместитель автоматически тоже уходит? С остальными замами будет разбираться новое руководство.

Мы должны проголосовать за временную дирекцию по предложению Александра Анатольевича.

Послушайте, сегодня 21 число. Собираемся 08 ноября?

Жигалкин: 8 меня нет.

Ширвиндт: Начинается.

Золотовицкий: Смотрите, через понедельник 31 число.

Табаков: Это рано, ребята. Вы понимаете, ведь из ничего нечего не бывает. Вот там директор театра имени Вахтангова он сначала был старшим администратором, потом директором учебного театра ... всё.. То есть если, кто-то есть.

Золотовицкий: Все выбрали 10 ноября в 15.00.Так Вера Ивановна у Вас право первой подписи сейчас. Нам надо, чтобы людям выплачивалась зарплата. Вы контролируете эту систему? Люди не пострадают?

Якупова: Нет.

Добронравов: А у арендаторов контракты на сколько по времени?

Якупова: На год.

Добронравов: У всех? Шикарно.

Жигалкин: То есть каждый год перезаключение договора?

Якупова: Да. Со всеми, даже самыми маленькими.

Золотовицкий: И так 10 ноября в три часа дня Правление.

Источник: "Комсомольская правда"